Всё чаще можно услышать новости о сносе старых домов или увидеть заголовки в духе: «Градозащитники выступили за сохранение дореволюционной постройки». И сегодня это действительно важная тема, потому что современному мегаполису важно решить задачу: как сохранить старое и при этом развиваться?
Народный архитектор России Никита Явейн в беседе с «Деловым Петербургом» рассказал, подешевеет ли ваша квартира, если дом признают объектом культурного наследия? Какие исторические объекты лучше сносить, а какие перестраивать? Весь ли сталинский ампир можно считать исторической ценностью? Кто такие градозащитники и почему они часто занимаются не тем?
Есть ли архитектура, которую обязательно нужно сносить?
— Ну я бы тут не архитектуру отметил, а посмотрел на опыт других туристических городов. Прежде всего, здания, вылезающие из характера исторической застройки. Потому что если мы начнём стили комментировать, то это не по мне.
Это субъективно, да?
— Да. Здравый смысл тут не помогает, а мешает. Исходя из здравого смысла, в 30-е годы многие очень умные люди говорили, что Спас на Крови уродует Петербург. И это правда с их точки зрения. Они-то в общем сделали наш Петербург классическим. Потому что до революции он не был таким классическим, как стал в 20–30-е годы. Они его причесали, скажем так. Если на это ориентироваться — мы далеко уедем. Это даже не вкусовщина. Да, при этом у нас очень низкий культурный уровень архитектурного восприятия.
Снос помогает городу развиваться?
— Очень редко. Но у нас, я считаю, если по лицевым — почти никогда (такого не происходит — прим. ред.). У нас, понимаете, очень большие кварталы, глубокие. Они неудобные в этом плане, надо признаться. У нас мало улиц, много территорий. Поэтому есть в самом центре совершенно убитая территория где-нибудь в третьих дворах. А есть вообще непонятные фрагменты, и там что-то надо делать. А когда там распространяется система такой тотальной охраны, есть вопрос.
То есть, каждый раз баланс получается между настроением бизнеса и развитием города?
— Сейчас, кстати, очень мало проектов, которые связаны с историческим центром. Ничего у нас не реконструируется. Единичные объекты.
В последние годы мы стали реже слышать о каких-то скандалах, связанных с реконструкцией, со сносом, перестройкой и так далее. За исключением, наверное, Конюшенного ведомства. У нас стали меньше сносить? Или как-то все стороны пришли к компромиссу, что из себя представляет центр Петербурга?
— Я могу сказать что где-то лет за 5–10, в этот промежуток сформировалась какая-то практика законодательная. Она более-менее устоялась, стала понятна и безальтернативна. Судебная практика какая-то тоже, в общем, довольно сильная. И правила игры местные, условно говоря, уже знают. И, допустим, свой здравый смысл у каждого свой. Живут по правилам. Скажу, что у нас достаточное суровое, жёсткое законодательство.
В Петербурге сложился потрясающий симбиоз. С одной стороны градозащитники, общественники. С другой — застройщики, которые поняли правила игры. С третьей стороны — регулирующие органы. Получается, что центр мы сохраняем как историческую данность?
— В общем-то, да. Но, как мне кажется, градозащитники несколько выпали в последнее время.
Почему?
— Регулирующий орган взял на себя эту роль. Что такое градозащитники? Это же не профессия. Если профессия, то кто за неё платит деньги? Во всём мире градозащитники — это люди, которые берут инициативу приспособить для жизни какие-то брошенные дома, что-то воссоздать. А у нас эти люди всегда против и заявляют, что всегда власти всем должны. Какой-то социализм.
Подробнее прочитать и послушать в подкасте на странице dp.ru
